Какого быть геем в Абхазии — анонимное интервью

Автор Мариана Котова

В Абхазии геев нет. И это не шутка. Так думает большинство. Глядя на события в Грузии: недавний парад ЛГБТ и квир сообщества, а затем уличные беспорядки и смерть журналиста, большинство моих собеседников на вопрос, как думаете, а у нас такое возможно в ближайшие годы, отвечали примерно одно и то же, примерно одними и теми же словами: «Нет! У нас нет ни геев, ни лесбиянок».

И тогда я решила всеми правдами и неправдами добиться анонимного интервью с моим другом, который никогда не называет себя геем вслух, но живет этой жизнью уже много лет, скрывая от большинства свои истинную природу. Назовем его Георгий. Не буду описывать его возраст, профессию и хобби, так как в таком маленьком сообществе как наше очень просто догадаться, кто есть кто. Я лишь поделюсь его мнением о том, что происходит сегодня в Абхазии, о том, что он думает о произошедшем в Грузии, его мечтами и прогнозом в отношении ЛГБТ.

— Мне очень нравится фраза о том, что я могу быть сколько угодно несогласным с вами, но сделаю все, чтобы вы имели право высказать свое мнение, — говорит Георгий. Это хорошо подходит к тому, что происходит в Грузии с прайдом. Ведь очевидно, что не все геи и лесбиянки там выходят на парад и открыто заявляют о своей ориентации. Но те кто выходит, делают все, чтобы завтра их собратьям легче жилось.

Но я бы не вышел даже там, даже в Европе я бы не пошел на парад. Потому что я считаю себя нормальным, моя ориентация нормальна, геи те же люди, но с другим сексуальными интересами. Мы не преступники, так как не склоняем к близости никого насильно, мы не больные люди, это уже доказала наука, мы не уникальны, ведь во все времена были геи, причем достаточно известные талантливые и уважаемые люди. Именно поэтому я считаю лишним демонстрировать свою природу как нечто из ряда вон выходящее.

Гетеросексуалы не выходят на улицы и не кричат: мы любим и хотим женщин, так почему я должен демонстрировать свои желания. В отношениях с мужчинами у меня нет проблем. Как все это получается я прошу не спрашивать. Это очень интимно. Единственное, что я могу сказать, в Абхазии найти свою половинку одинаково просто и сложно, как натуралам, так и геям. У нас все как у людей (смеется).

Георгий не имеет проблем в социуме. Но так было не всегда. В подростковом возрасте ему пришлось пройти довольно трудный путь принятия себя. Но и тут он не пытается преподнести свой опыт как нечто из ряда вон выходящее. Он утверждает, что не сомневается, что подросток с любой ориентаций болезненно проживает период роста.

— Расти и принимать себя – это очень больно. Причем не только подростку – гею. Я видел как страдают мои одноклассницы и одноклассники. Кто-то умирал от неразделенной любви, кто-то не мог смириться со своим телом, кто-то очень страшно отрывался от родителей. Я не буду преувеличивать свои мучения.

Что касается настоящего, то больше всего Георгия волнует правовой аспект. Невозможность завести однополую семью и взять на воспитание ребенка.

— Я бы очень хотел жить полноценной жизнью со своим партнером, усыновить ребенка. Вы знаете у нас очень много брошенных детей. Но эта тема табуирована не меньше вопроса ЛГБТ. Я бы смог и финансово, и интеллектуально обеспечить хорошее будущее ребенку. Но в нашем обществе это невозможно. Жить с партнером не афишируя это, получается у многих, как впрочем, и у меня, но быть семьей открыто и официально нет. И только это я считаю проблемой. Хотя и у гетеросексуалов в Абхазии с этим непросто. Секса до брака нет. Все девушки должны перед свадьбой быть девственницами. Хотя в большинстве случаев это уже не так. Женщина, которая не вышла замуж и уже будучи зрелой не может просто завести любовника. Или родить для себя от знакомого мужчины. Все это делается, но шито-крыто. И мы все делаем вид, что этого нет, как и нет геев и лесбиянок.

Общественное лицемерие Георгий называет причиной многих несчастий. Многие наркоманы, алкоголики и самоубийцы могли бы быть счастливыми людьми, считает Георгий, если бы им позволили быть собой.

— Когда я слышу про очередную трагедию. То девушка сбросилась с крыши, то парень повесился, то еще что-то. Я понимаю, что, скорее всего там было непринятие себя, своей природы, и давление со стороны общества. Если бы этим людям позволили проявлять свою истинную природу, то они могли бы жить и приносить пользу этому обществу.

Георгий уверен, то в ближайшие десятилетия в Абхазии отношения к ЛГБТ не изменится, потому что общество слишком консервативно и по другим вопросам, и нет никаких предпосылок, к переменам, скорее наоборот.

— Мы до сих пор не разрешаем мужчинам носить шорты и делать пирсинг, а женщинам делать татуировки. У нас убивают своих же дочерей, если узнают об их интимной связи до брака. Не каждая женщина может позволить себе закурить в общественном месте. Какая может быть речь о параде гордости?

Но грузины молодцы, они борются несмотря ни на что. И вроде бы к Европе они ближе, дикости у них не меньше, чем у нас. Может они в этом вопросе на полшага впереди, но не больше.

Материал подготовлен в рамках проекта «Вести из Южного Кавказа». В тексте содержится терминология и иные дефиниции, используемые в самопровозглашенных Абхазии и Южной Осетии. Мнения и суждения, высказанные в статье могут не совпадать с позицией редакции «Netgazeti» и тбилисского офиса Фонда Heinrich Böll.