«Если тебя что-то не задевает, значит ты не художник», — разговор с Давидом Бешитаишвили

Давид Бешитаишвили – первый актёр, который в этом году обратился к зрителям со сцены и выразил протест против “российского закона”. Но вот его протест со сцены начался далеко не в этом году. С этого мы и начали разговор:

В прошлом году у нас был протест по той же причине. На спектакле “бункер” мы вынесли транспаранты с надписью “борьба только начинается”. Человек может и пообещал, мол, что-то не сделаю, но догадываешься ведь, куда он курс держит. На протяжении этих 12 лет [правления “Грузинской мечты”] они даже одну причину не оставили, чтоб им верить. Даже если бы нам что-то угрожало, и они скажут правду хотя бы раз в жизнь, достойный человек им наверно не поверит. А так, чего хватает, так это бесчинство. В основном, такие люди в том лагере.

На самом-то деле, они ведь обрекли своих потомков на то, чтоб они в учебниках по истории читали про огромный позор их отцов и дедов. Рано или поздно, но это ведь случится.

Всё детство нас учили, в каком же хорошем и свободном государстве мы живем. Людям, которые были одинаковы, как бутылки Боржоми. Которые в школьных формах ходили. Первый протест у меня был как раз против формы.

В то время появились видеокассеты, мы смотрели фильмы, где был настоящий свободный мир. Где американец, споря с кем-то, говорил, что живёт в свободной стране. Вот там можно было увидеть свободный мир, по сравнению с нами. У них есть свои пороки, понимаю, но они смешные по сравнению с пороками и грязью, в которой жили мы.

Нас учили, что коммунисты – освободители. Учили, как товарищ Серго Орджоникидзе доложил Ленину, что над Тбилиси возвышается красный флаг свободы. Некоторые они были освободителями для народа, но в конце концов, история поставила все точки и выкинула всех на помойку. Фамилии людей стали нарицательными. Творят сейчас то же самое, а в пример приводят Мераба Костава и Илью Чавчавадзе, который говорил, что разложение нации начинается тогда, когда она начинает забывать свою историю.

Вот то, что я рассказал – это ведь недавняя история. На самом-то деле, получается, они либо это забыли, либо закрывают глаза. Ради чего? Вот что для них этого стоит, не знаю…

Протест со сцены

Возвращение этого закона было для меня делом жизни и смерти. То, что сейчас происходит и то, где мы сейчас находимся – катастрофа. Это означает выкинуть 35 лет борьбы. Да, она полна грязи и порока, но это всё же борьба на пути к цивилизованному миру.

В голове у меня кружилось только то, что молчание было бы преступлением. Даже если бы закидали сумками, ну или тем, что под руку попадется. Но не говорить об этом – преступление.

Можно было и сразу всё это спланировать, но я и наверно все были столь шокированы, что и не думали об этом. Я не думал и о том, что это “завирусится” (я всё же старой закалки). Для меня главным было обратиться к 400 зрителям в зале. Я представлял всё это более интимным, но имеем то, что имеем.

Когда все закончилось, и мы все вроде были едины, начался настоящий ад. Начали звонить, все журналисты и телеканалы а-ля Шалва Рамишвили. У всех был один вопрос – читал ли я этот закон. Я говорил – посмотрите, что происходит в России из-за такого же закона, обратите внимание на представителей цивилизованного мира. На мой ответ им было наплевать. Это им неинтересно, прямо просили назвать, какой такой пункт мне в этом законе не нравится. Опять же, демагогия, которая до сих пор продолжается и настолько бессовестна, что человек не может не догадываться, как ему на уши лапшу вешают. Догадывается ведь, что столько лет врут, но попыткам этой лжи не видно конца. Каждый их шаг становится всё более и более мерзким.

Также, новый закон – про цензуру, который внесли на днях якобы из-за священности семьи… То же самое происходит в России. Видел я российские каналы, смотрел тамошние юмористические передачи. Это совершенно другой мир. У них совершенно иная политкорректность: чернокожий это негр, а гей – пидор. Живут в иной среде.

Сегодняшняя Россия производит впечатление похуже Советского Союза. Даже СССР был более политкорректным, чем сегодняшний русский мир. К сожалению, сегодня – мы его часть. Уже не можем сказать, что не являемся частью этого мира. Это должно давать нам больше сил, для того, чтобы месть против этих людей была максимально строгой.

Если есть справедливость, они, во главе со своим чудовищем, должны остаться на нуле. Это чудовище отняло бесценное сокровище у мира – Сакдриси. Любая благотворительность, которой нас попрекают, не стоит того, что он у нас отнял.

Каково это – стоять на сцене сегодня?

Я лично немного устал, что-ли. Уже не “кайфую”, стоя на сцене, как раньше. Нет желания играть в спектакле, мозг другим занят. Тем, чем занят быть не должен. По идее, я вообще не должен про такие вещи, другие вещи должны для меня быть важнее… И это интервью я не должен давать. Я не соглашался на интервью, ибо считал, что актёр, в хорошем смысле, должен обманывать зрителя и тот не должен близко знать актёра. Я и сейчас так думаю, но приходится сидеть и говорить о политике, хотя я бы этого никогда не делал.

Пока всё не наладится и не исправится, лично для меня – мучение, выходить на сцену. Когда у тебя мозг чем-то занят, а занимаешься чем-то другим – это мучение.

“Мы все служим одному делу – как-то вернуть себе страну”

Сегодня профессия уже не имеет значение. Мы все служим одному делу – как-то вернуть себе страну. Вернуть как-то блага, отнятые после распада Советского Союза.

Вообще, искусство, как таковое, чуточку диссидентское движение. Если что-то у тебя не болит, то ты не представитель искусства…

Хотя… Есть… Оглянитесь, есть такие! Очень даже здоровые. Дай бог им здоровья, но что же они тогда в искусстве делают?! Вот назовешь их представителями искусства, протестовали они против чего-то лет 12 назад. Оказалось что это был не протест, это был реванш! И вот сегодня, когда угнетают всю Грузию, эти бессовестные молчат в тряпочку и как ни в чем не бывало, продолжают “деятельность” в “Имеди” [правительственный телеканал] и других бессовестных телеканалах и организациях.