Что делать с памятником Пушкину? О чем спорят жители Одессы
В Одессе снос памятников и переименование улиц в рамках закона о деколонизации вызвал жаркие споры. Для одних этот процесс слишком медленный, другие хотели бы его перенести на потом либо вообще остановить. Репортаж DW.Через весь центр Одессы — от Железнодорожного вокзала и до мэрии — тянется улица Итальянская. Здесь и после начала полномасштабного вторжения РФ всегда царит оживленное движение: один за другим проезжают автомобили и общественный транспорт, куда-то спешат жители города, туристы рассматривают достопримечательности. На этой улице расположены итальянское консульство, одесская филармония, центральный универмаг и гостиница «Бристоль», получившая повреждения в результате очередного российского ракетного удара. Улица Итальянская была переименована в Пушкинскую в 1880 году. В июле прошлого года ей вернули историческое название в рамках закона «Об осуждении и запрете пропаганды российской имперской политики в Украине и деколонизации топонимики», который вступил в силу в июле 2023 года.
Какие улицы переименовывать? Делать это сейчас или уже после окончания войны? Сносить или оставлять памятники? Какие именно? Куда их девать? Что делать с памятником Пушкину? Тем самым, что до сих пор стоит напротив одесской мэрии. Тем самым, чье имя еще недавно носила улица, куда прилетела российская ракета. И пока Россия продолжает уничтожать исторический центр Одессы, в городе ведутся все более острые споры о выполнении закона о деколонизации. Но почему?
В чем суть закона о деколонизации?
По определению Украинского института национальной памяти, российская имперская политика — это системные действия, которые в разные исторические периоды были направлены на покорение, эксплуатацию и ассимиляцию украинского народа, включая русификацию и ее пропаганду. Этот закон предусматривает ликвидацию российской имперской символики из публичного пространства — памятников, символов и топонимов со времен Московского царства до современной России. Решение должны принимать местные власти. Если они не сделали этого в определенный срок, полномочия переходят к главе облгосадминистрации. Так случилось и в Одессе.
Артем Карташов, член рабочей группы по деколонизации при Областной военной администрации, рассказывает, по каким критериям определяли, кто из исторических фигур подпадает под закон о деколонизации: «Занимал ли человек определенные должности в органах власти управления империи, причастен ли он к установлению советской власти на территории Украины, причастен ли он к пропаганде коммунистического режима, связан ли с преследованием участников борьбы за независимость в ХХ веке». Однако есть и исключения: если, например, личность одновременно защищала права украинского народа, развивала украинскую национальную государственность, науку, культуру (кроме работников советских органов госбезопасности).
Письмо в ЮНЕСКО
Этим критериям соответствуют более 400 наименований улиц и 19 памятников в Одесской области. Вокруг них и начались споры. Часть культурных деятелей Одессы даже обратилась в ЮНЕСКО с просьбой отложить до конца войны решение о судьбе культурного наследия города. Один из подписантов письма — историк искусства Кирилл Липатов.
«Понятно, что события последних 10 лет, и особенно последних трех лет, требуют изменения отношения к такой «неудобной памяти», — говорит Кирилл Липатов. Однако ему кажется, что «сейчас перед украинским государством, украинским обществом есть более актуальные, более важные вопросы и вызовы, чем решать неудобные вопросы, которые есть в любом городе».
По мнению Липатова, сам факт демонтажа имперских памятников не способен стереть в умах людей имперские стереотипы. А вместо того, чтобы сносить их, можно добавить в публичное пространство новые памятники, чествующие украинских деятелей искусства и культуры, связанных с Одессой. И добавляет Липатов: «Принципиально то, что любой памятник за свою историю существования меняет контексты. Мы должны научиться работать с неудобным прошлым».
Однако историк Тарас Гончарук обращает внимание на то, что часто деятели, которым поставили памятники в Одессе на российские средства, на самом деле едва были причастны к истории города. А вот известных украинцев там почти не чествовали.
В качестве примера Гончарук приводит памятник Владимиру Высоцкому возле Одесской киностудии, который снесли в декабре прошлого года. «Это московский актер, известный в Советском Союзе. Здесь он просто снимался», — говорит историк, зато, по его словам, здесь нет памятника известному украинскому режиссеру Александру Довженко, который здесь снимал свои первые фильмы, Лесю Курбасу, работавшему на киностудии, или украинскому писателю Юрию Яновскому: «Он писал об украинском Голливуде на берегу Черного моря. И, видите ли, там, где украинский Голливуд был на берегу Черного моря в 1920-х годах, поставили нам москвича Высоцкого. Вот вам вся ваша культура». То же самое происходило и с названиями улиц в Одессе, говорит Тарас Гончарук.
Очистка от имперских маркеров или уничтожение культурных памятников?
Критики деколонизации в Одессе считают, что переименование улиц и демонтаж памятников — это уничтожение культурной памяти города. Одесский журналист Леонид Штекель сравнивает эти действия с действиями хунвейбинов — членов групп молодежи в Китае, с помощью которых Мао Цзэдуну удалось провести «культурную революцию». «Я считаю, что те люди, которые сейчас сносят памятники и переименовывают улицы, — это те же «хунвейбины». То есть, история одесской культуры, которая имела множество разных пластов, очень неоднозначна, очень сложна, просто вытаптывается насмерть», — считает Штекель.
Чтобы обратить внимание на эту проблему, Штекель устраивает акции против сноса памятников в Одессе. «У нас переименовали все улицы, которые носили имена писателей, входивших в Одесскую школу писателей — это Катаев, Ильф и Петров, Бабель, Паустовский. То есть, это люди, которые были гордостью одесской культуры».
Но и Бабель, и Пушкин, и другие художники, которых так часто пытаются защитить, подпадают под критерии закона о деколонизации, говорят члены рабочей группы при ОВА. «Исаак Бабель подпадает под все возможные критерии закона. Он сам писал в предисловии своей «Конармии», что он служил ЧК, он глорифицировал советскую власть, он устанавливал ее на территории Украины, он преследовал участников движения за независимость в ХХ веке», — объясняет Артем Карташов.
А представитель Украинского института национальной памяти Александр Городилов утверждает, что «мы не можем воспитывать украинцев, пострадавших от этой страшной войны, на таких фигурах, как Пушкин или Бабель», ведь «общий Пушкин — это, извините, «Полтава», «Мазепа». Это чисто политика, сугубо «русский мир».
Что будут делать с памятниками после демонтажа?
Все эти памятники не исчезнут из культурного пространства после демонтажа, объясняют эксперты. Их будут хранить в разных музеях и экспозициях, как принято повсюду в Европе. Речь идет только об отмене глорификации, потому что не каждый писатель должен быть героизирован.
Вместо этого на карту Одессы стремятся вынести имена тех людей, «которых советская или имперская пропаганда когда-то затерла». «То есть, если мы говорили о советских генералах, то мы мифологизированных генералов меняли на героев современной войны или героев ХХ века. Если это были писатели, мы пытались также писателей современности или несовременности, связанных с Одессой, почтить», — рассказывает Карташов. Это, по его словам, процесс переосмысления истории.
Один из главных аргументов тех, кто выступает против деколонизации, называя ее «программой ликвидации», — нарушение мультикультурности Одессы в результате «удаления имен выдающихся одесситов». Впрочем, именно деколонизация дает новый шанс обрести эту мультикультурность, уверяют оппоненты.
«Одесса процветала, пока была мультикультурным городом, а затем она стала городом с моноязыком», — утверждает региональный координатор «Института центральноевропейской стратегии» Светлана Бондар. По ее мнению, в Одессе сейчас появляется гораздо больше улиц с именами представителей нацменьшинств, а деколонизация «проявляет мультикультурность Одессы, потерянную в советские времена».
Также следует отвергнуть упреки в антисемитизме, говорит историк Тарас Гончарук, ведь в рамках деколонизации на карте Одессы появились площадь Менделе Мойхер-Сфорима, улица Александра Ройтбурда, Киры Муратовой, переулок Бориса Айзенберга.
Деколонизацию в Одессе затягивают?
Да и сами процессы декоммунизации и деколонизации — не новые. Было время к ним подготовиться. Но местные власти в Одессе уже не впервые сопротивляются этому, говорят в Украинском институте национальной памяти. По словам Александра Городилова, впервые скандал с переименованиями улиц произошел в 2016 году в рамках декоммунизации. А сам мэр Одессы Геннадий Труханов неоднократно негативно высказывался о процессе деколонизации, который якобы «обнуляет» город.
Теперь городской совет должен выполнить распоряжение военной администрации по переименованию и демонтажу. Но эти процессы как будто бы затягивают. «У нас есть век топонимической монументалистической маркировки, запрета украинского языка, преследования деятелей культуры, и сейчас мы только пытаемся что-то восстановить. То есть, мы не посягаем на что-то чужое, мы восстанавливаем свое», — комментирует член рабочей группы по деколонизации при ОВА Артем Карташов.
Делить Одессу только на сторонников или противников деколонизации, однако нельзя. Кто-то, например, защищает своего любимого поэта, кому-то просто неудобно изучать новые названия улиц. Да и сами историки часто спорят относительно фактов, по которым могут засчитать или не засчитать определенную историческую фигуру подпадающей под действие закона.
