Как три года войны изменили нас. Рассказ украинца
После начала полномасштабного вторжения России в Украину журналист DW Константин Гончаров вернулся из ФРГ, куда накануне выехал с семьей, в Киев, чтобы присоединиться к ВСУ. Его рассказ о трех годах на войне.Военная агрессия России против Украины не погасла, как короткая вспышка, от международных санкций, громких политических угроз или страха перед ее последствиями. Путина не остановили российские потери, каждое поражение на поле боя наоборот заставляет РФ искать новые возможности, а не отказываться от войны.
За почти три года я видел, как меняется российская армия, как трансформируется поле боя, как наши, украинские силы обороны адаптируются к войне — как живой организм, попавший во враждебную среду. Украинская армия научилась не только выживать в этой среде, но и менять ее в свою пользу, с помощью самых современных изобретений. Однако никакие технологии не способны заменить главного на этой войне -солдата-пехотинца, который вгрызается в родную землю, несмотря на усталость, боль и страх.
От винтовки до FPV-дронов
Тот момент, когда я впервые оказался на передовой, трудно забыть: земля дрожала под ногами, повсюду были взрывы, горели дома, свистели разлетающиеся в разные стороны осколки, издалека раздавались крики. В этот момент я впервые почувствовал настоящую войну — ее хаос и безжалостность. Помню первые автоматные очереди — короткие, отрывистые. Пули с хрустом пробивали ветки деревьев, ударялись о металл. Запах гари и пороха заполнял легкие и, казалось, ощущался даже на языке — терпкий, насыщенный серой запах, будто от десятков фейерверков. Но это был не праздник — это была горькая реальность, это была война.
Мой путь в армии начался в разведывательном взводе десантно-штурмовой бригады, которая освобождала Херсонскую область, Николаевскую, воевала в Донецкой области и Запорожье. Сначала мы сражались за каждую посадку, потом — за каждую улицу, за руины городов — тех, что были разрушены в ходе артиллерийских обстрелов или в результате взрывов авиабомб.
После ранения и месяцев реабилитации меня перевели в подразделение радиоэлектронной разведки (РЭР). Теперь мое оружие — не автомат, а информация. Анализируя радиосигналы, мы отслеживаем перемещения противника, пункты управления, вражеские беспилотники и средства радиоэлектронной борьбы (РЭБ).
Изменился не только мой боевой путь, а сама война. На поле боя появился новый решающий фактор: FPV-дроны, оснащенные камерами и управляемые операторами. В начале российского вторжения они казались вынужденной импровизацией, отчаянной попыткой компенсировать недостаток артиллерийских боеприпасов. Теперь это полноценное высокоточное оружие. Окопы, блиндажи, бронетехника — все становится целью в своеобразном соревновании операторов дронов: кто первый обнаружит, долетит и уничтожит противника.
Вслед за беспилотниками появился новый вызов — противодействие им. РЭБ — то есть средства глушения радиосигнала — совершенствуются поразительно быстро и заставляют операторов FPV ежедневно менять частоты, улучшать алгоритмы связи, придумывать новые методы наведения. Ни одно преимущество не может быть долговременным и требует постоянной кропотливой работы программистов и инженеров.
Предел человеческой выносливости
Однако все эти технологические достижения не способны обеспечить главное — восстановить силы тех, кто остается на передовой в постоянном напряжении. За три года полномасштабной войны ротации пехотных подразделений стали огромной проблемой для украинской армии. Уставшие солдаты, неделями или даже месяцами сидят «на нуле» в ожидании замены, теряют бдительность и моральный дух. Бессонница размывает сознание, тело изнемогает от нехватки пищи и воды. В такие моменты ты уже не думаешь и не анализируешь — просто существуешь, реагируешь на опасность, выполняешь приказы.
Не месяцами, а теперь уже годами, солдаты воюют без реальной возможности хоть на несколько дней вернуться в нормальную жизнь. Даже короткая передышка позволила бы им вернуться в строй еще более выносливыми. Но каждое боеспособное подразделение сейчас на вес золота.
На большинстве направлений фронта ВСУ ведут стратегическую оборону, поэтому командование просто не имеет права отвести часть войск для отдыха — на их месте образуется разрыв, который противник немедленно попытается использовать. И пока война продолжается, солдаты остаются на своих позициях, удерживают их ценой сверхчеловеческих усилий.
Парадоксально, но в условно мирных городах в тылу война часто ощущается даже тяжелее. Невыспавшиеся от бесконечных воздушных тревог мирные жители живут как бы в ожидании какой-то трагедии, которой они не в силах помешать. На фронте проще: здесь все понятно — есть приказ, есть задача, есть враг. Главное — быть эффективным, потому что от этого зависит не только собственное выживание, но и темпы приближения победы.
Сила сопротивления
Война изменила меня. Из чего-то абстрактного или непонятного она превратилась в ежедневную работу в жестокой реальности, в которой все равно есть место для мелких радостей: чашке горячего чая после изнурительного дня, возможности смыть с себя грязь, нескольких часах тишины без взрывов. Настоящая радость — это видеть, как беспилотники разбивают вражеские штурмы на подходах к нашим укреплениям.
Конечно, я хочу вернуться к семье, мирной жизни, к любимому делу. Никогда больше не брать в руки лопату, не мерзнуть в мокрых окопах, не есть вермишель быстрого приготовления, не мечтать о горячей воде, санузле и чистой одежде. Каждый из нас устал, но мы не можем остановиться. У нас нет другого выбора, кроме как воевать дальше — не только ради себя, но и за тех, кто уже не сможет вернуться, за тех, кто ждет нас дома. За право жить свободными.
Я не верю в быстрый мир, потому что не вижу точек соприкосновения для компромисса между сторонами. Зачем агрессору прекращать войну, если он продолжает свое «ползучее наступление», захватывая все новые территории Украины? Россия не отступит сама по себе, остановить ее способно только организованное сопротивление. Только там, где слаженно действуют пехота и дроны, технологии и несокрушимый человеческий дух, там враг не имеет шансов продвигаться дальше.
При этом каждое промедление в международной поддержке дает врагу шанс укрепить свои позиции. Это очевидно для каждого украинца на передовой. Но наша борьба будет продолжаться, несмотря на любые политические изменения или колебания зарубежных партнеров. Несмотря на то, что некоторые мировые лидеры сегодня перекладывают ответственность за начало войны с агрессора на нас, наше сопротивление не ослабнет. Ведь мы защищаем не просто территорию, а нашу идентичность и право на будущее.
