Почему мука для выпечки хлеба ввозится в Грузию только из России?

«Почему мы говорим, что хотим диверсифицировать [поставки пшеницы], чтобы Россия нам не навредила», — говорит Леван Силагава, исполнительный директор Ассоциации производителей пшеницы и муки. Импорт пшеницы в Грузию почти остановлен уже 2 месяца, а мука для выпечки хлеба ввозится только из России. Следовательно, в стране нет запасов пшеницы.

Будет ли на этот раз Россия использовать хлеб в качестве рычага давления на Грузию, запретив экспорт муки? Приведет ли зависимость от России к еще большему подорожанию хлеба? В течение последних двух недель «Батумелеби» изучает ситуацию на рынке, а также знакомится с мнениями и выводами представителей власти и людей, причастных к этому бизнесу.

Они предупреждают, что из-за российского вторжения на Украину и продолжающейся там войне в мире ожидается  продовольственный кризис. Украина и Россия являются одними из основных поставщиков пшеницы, поэтому с поставками пшеницы уже есть проблемы.

Ассоциация производителей пшеницы и муки заявляет, что «согласно рекомендации ООН, в страны должны иметь запасы пшеницы на два месяца, хотя Египет, являющийся крупнейшим потребителем, создал 6-месячный запас, Азербайджан создал трехмесячный запас и запретил экспорт, Армения и Казахстан ввели квоты…

В Грузию поставки пшеницы не производятся, поэтому последний месяц мукомольные мельницы были остановлены. Стране остается импортировать муку из оккупирующего Грузию государства — России. Правительство запретило экспорт пшеницы из Грузии, хотя пшеницы у нас фактически нет.

В Министерстве сельского хозяйства Грузии изданию«Батумелеби» сообщили, что проблем с поставками на текущий период нет.

«Проблема в том, что иметь запасы пшеницы естественно и желательно, но запасы пшеницы, к сожалению, заменены запасами муки. Мука, ​​которая намного дешевле, сегодня ввозится в страну вместо пшеницы из России. Проблем с запасом нет на текущий период, ввиду того, что вместе с импортной мукой мы имеем и местную пшеницу. В прошлом году мы получили 138 тысяч тонн местной пшеницы, в этом году, думаем, будет где-то 160-170 тысяч тонн», — гооврит первый заместитель министра охраны окружающей среды и сельского хозяйства Георгий Ханишвили.

Однако, по его словам, этот прогноз может не оправдаться, поскольку «дожди ухудшили качество пшеницы и ячменя». Местная пшеница составляет около 15-20 процентов годового потребления Грузии [то есть около 2 месяцев].

Почему пшеницу больше не импортируют из России

В последние годы пшеница в основном импортировалась в Грузию из России, что объяснялось ее относительно низкой ценой. Однако из-за введения Россией налога на экспорт пшеницы и нулевого налога на экспорт муки, импорт пшеницы из России в Грузию сократился, а в последнее время почти полностью прекратился.

Вместо пшеницы из России стали ввозить в основном муку, что остановило работу мельниц.
По словам Гиоргия Ханишвили, «Россия ввела экспортную пошлину на пшеницу, но не на муку. Мука, ​​произведенная в России, на самом деле самая дешевая в мире, поэтому эта дешевая мука сегодня завозится в Грузию, чтобы поддерживать максимально низкие цены на хлеб. Конечно, это создает определенные неудобства для мукомольных предприятий, так как дорогая мука, произведенная из дорогой пшеницы, не может конкурировать с дешевой мукой.

Мы работаем как с Ассоциацией мельников, так и с Ассоциацией пекарей, чтобы совместно найти решение этой новой проблемы, которое позволит нам удерживать цены на хлеб на как можно более низком уровне, сохраняя при этом работу мельниц».

Замминистра сообщил изданию «Батумелеби», что ведется работа над урегулированием вопроса мукомольных комбинатов.

Исполнительный директор Ассоциации производителей пшеницы и муки Леван Силагава  подтверждает, что переговоры с правительством идут, и что ранее они представили  правительству план развития мукомольных заводов и до сих пор ждут ответа.

По словам Левана Силагава, в июне прошлого года Россия ввела еженедельный плавающий тариф [который был привязан к цене пшеницы на международном рынке] на экспорт пшеницы. Это привело к тому, что еженедельно, в зависимости от мировых рыночных цен, увеличивался и плавающий тариф – если в июне прошлого года он составлял 25 долларов, то сегодня он составляет 142 доллара за тонну пшеницы. Налог на вывоз муки из России отсутствует. Раньше 97% муки, производилось местными мельницами, а сегодня почти 100% муки импортируется.

«Компании мукомольной отрасли считают, что были нарушены условия конкуренции. На момент ввоза мука находится в более выгодном положении по сравнению с пшеницей. Из-за агрессивного ввоза муки, ввоз пшеницы потерял смысл. Мы просили и просим правительство восстановить на рынке правильные условия конкуренции. В таком случае мельницы будут работать. Для этого наше правительство должно ввести такой же тариф/зеркальный налог на импорт муки, какой Россия ввела на экспорт пшеницы [т.е. сегодня 142 доллара за тонну]», — говорит Леван Силагава.

По его словам, «естественно, что цена на муку вырастет, потому что будет введен налог. В этом случае, если мы введем этот зеркальный налог, завод берет на себя ответвенность, что количество муки, необходимое для поддержания цены на «социальный» хлеб (т. е. наиболее широко потребляемого хлеба), мы поставим на хлебозаводы по твердой цене. Это около 7 тысяч тонн муки в месяц. Таким образом, мы устраним риск повышения цен на хлеб. Всего нужно 30 000 тонн в месяц, цена на оставшиеся 23 000 тонн муки, безусловно, возрастет, но повысится, например, на кондитерские изделия, хачапури, а не на «социальный» хлеб».

Леван Силагава утверждает, что только так можно восстановить работу мукомольных комбинатов, что позволит им вернуть на рабочие места для 4-5 тысяч безработных.

«Мы будем выпускать отруби, как это было раньше. Здесь мы тоже уже зависим от импорта, а отруби импортируются по очень высокой цене. Однако самое главное – это продовольственная безопасность. Мы создадим 2-месячный запас за счет импорта пшеницы и эксплуатации мельниц».

Будет ли повышаться цена на хлеб?

Заместитель министра Георгий Ханишвили говорит, что вопрос подорожания хлеба от властей Грузии не зависит. «Это проблема мирового рынка — проблемы начались во время пандемии ковида и усугубились вторжением России в Украину»:

«Ситуация с продовольствием в мире достаточно серьезная — высоки инфляционные процессы. Мировую цену на пшеницу определяет не только российская и украинская пшеница, но и американская, австралийская, китайская, индийская и другая пшеница. Текущий год пока не дает обнадеживающего прогноза, что цены на хлеб не вырастут. Однако, как в России, так и на посевных площадях Украины есть обильный урожай, и мы посмотрим, что из этого получится. Кроме того, в Украине осталась пшеница, и если ее экспортировать, то появление этой пшеницы на мировом рынке внесет коррективы в ценовую политику».

Замминистра констатирует, что «бизнес свободен и на данном этапе нет планов по вмешательству государства — «мы уже сохранили ту ценовую политику, которая сегодня обеспечивает производство самого дешевого хлеба».

По поводу зависимости только от импортной муки Гиоргий Ханишвили говорит, что «сейчас, когда мы объявляем, что цена на хлеб должна быть максимально доступной, в такой ситуации невозможно ввозить дорогую пшеницу и невозможно делать запасы. Бизнес не будет и не может брать на себя такой риск».

Между тем, Леван Силагава отмечает, что по сравнению с прошлым годом импорт муки увеличился в 12 раз.

«Несмотря на агрессивный ввоз муки, цена на хлеб все же выросла — была около 1 лари, а сейчас — 1,5 лари, даже ввоз дешевой муки не смог сдержать рост цены на хлеб», — говорит Силагава.

По его словам, российская пшеница, несмотря на введенный налог, все равно намного дешевле пшеницы, импортируемой из других стран [разница составляет в среднем 50 долларов за тонну]. Если бы Грузия ввела зеркальный налог, комбинаты продолжали бы импортировать пшеницу, и сегодня был бы запас пшеницы.

«Из примерно 80 мельниц [из них 20 крупных и средних предприятий] месяц назад остановились все. Если смотреть по принципу риска и выгоды, то для страны во всех отношениях лучше эксплуатировать мельницы. Мы видим, что цена на хлеб не может быть защищена ввозом дешевой муки, лучше бы были запасы пшеницы, отчисления в бюджет, рабочие места, отруби, мука, а мы обязуемся — поставлять пшеницу на хлебозаводы по твердой цене. Лучшей программы мы не смогли бы предложить правительству. У нас постоянная коммуникация с правительством и ждем их решения».

Что касается мнения Гиоргия Ханишвили, то здесь он отмечает следующее:

«Дело не в том, что пшеница совсем не поступает. Она поступает в очень малых объемах, по сравнению с желаемыми. В июне, например, было импортировано 5600 тонн пшеницы, а Грузии требуется 40-45 тысяч тонн пшеницы в месяц. На этом фоне эти 5600 тонн очень малый объем. В мае вообще не было завоза. Что касается муки, то в июне из России было завезено 15 тысяч тонн муки», — говорит замминистра.

На вопрос, насколько правительство просчитало риски, в ситуации когда  мы полностью зависим от России Ханишвили ответил:

«Конечно, всегда есть риски, особенно со стороны соседа, который занимает 20% нашей территории… Поэтому, если появиться такая опасность, грузинский бизнес переключится на альтернативные рынки, которые, естественно, будут более дорогими, соответственно, ценообразование тоже будет другим».

В случае искусственного кризиса, созданного Россией, есть ли у правительства какие-то сценарии и ожидается ли его вмешательство в дела бизнеса пшеницы/муки? — Замминистра говорит, что правительство не будет вмешиваться и проблем с завозом пшеницы с альтернативных рынков не будет: «Здесь все зависит от выплаты денег, логистические проблемы существуют в природе, но они не являются непреодолимыми.

Сегодня ни государство, ни бизнес не видят необходимости в диверсификации рынка.

По словам Левана Силагава, Ассоциация не согласна с диверсификацией рынка пшеницы:

«Разными организациями было проведено много исследований, и все говорят, что диверсификация необходима. Мы смотрим на это по-другому — когда заводы работают и есть двухмесячные запасы, как рекомендует ООН, эти запасы включают диверсификационную составляющую. Если у вас есть запасы косвенно, но все же, рынок считается диверсифицированным.

Почему мы говорим, что хотим диверсифицировать, чтобы Россия нам не навредила. Допустим, Россия запретила экспорт, или остановила поставку пшеницы только в Грузию, или объявила о временной остановке экспорта пшеницы — в этом случае у нас есть 2 месяца, чтобы переключиться на другой рынок, пусть и дорогой, так как все они дорогие, например из, Румынии, Казахстана, Болгарии. Мы также рассматриваем дело с этой точки зрения.

Если я не закуплю пшеницу, ввиду того, что я не хочу Россию, ее купит кто-то другой. Около 100 компаний импортируют пшеницу в Грузию. Поэтому я вынужден выйти из игры. Поскольку это враждебное государство и мы хотим, чтобы из России не ввозили ни пшеницу, ни любой другой продукт — муку, масло,растительное масло, — мы должны принять соответствующее решение на законодательном уровне в виде консенсуса [как, например, сделали Австралии  и США сделали — устновили пошлины на определенную часть российских продуктов]. Или в законе Об Оккупации напишите, что ввоз из России запрещен. Тогда это будут равные условия для всех предприятий и это само собой разумеется, это будет автоматически политическое решение… иначе мы не согласны с диверсификацией», — говорит Леван Силагава.

Он также заявляет, что они могут импортировать пшеницу из любой страны-экспортера, но «сегодня мы должны думать о закупке как можно более дешевой пшеницы и как можно быстрее принимать меры по созданию запасов пшеницы. Также хорошо, что правительством был запрещен экспорт. Была большая вероятность вывоза пшеницы и особенно ячменя. Теперь за этим должно последовать введение зеркальной пошлины на ввоз муки, что приведет к возобновлению работы мельниц».

По его словам, к местной пшенице нужно добавить привозную, чтобы мы были обеспечены на год, а не на полтора или два месяца. Кроме того, не исключена проблема с местным помолом пшеницы, потому что комбинаты, не будут работать десять дней или месяц: «Мы не можем сказать людям, приезжайте поработать на 10 дней, а потом идите домой. Мы должны подходить к этому вопросу системно».