Доклад правозащитников: как женщин дискриминируют в белорусских тюрьмах

С чем сталкиваются женщины-политзаключенные? Белорусские правозащитники из центра «Весна» выпустили доклад о гендерной дискриминации в местах лишения свободы.Правозащитный центр «Весна» представил доклад о нарушении прав женщин в местах лишения свободы в Беларуси. В документе, онлайн-презентация которого прошла 8 марта, собраны свидетельства белорусок, «столкнувшихся с пытками, унижениями и гендерной дискриминацией во время задержания, административного ареста, содержания в следственных изоляторах и колониях». Речь идет, в первую очередь, о политических заключенных.

На 1 марта 2025 года в белорусских тюрьмах находятся 154 политзаключенные женщины, а с 2020 по 2024 год по политическим мотивам были осуждены минимум 1562. Кроме того, тысячи женщин столкнулись с административным преследованием.

По словам правозащитников, белорусские политзаключенные — и мужчины, и женщины — находятся в «одинаково бесчеловечных условиях», но игнорирование гендерного аспекта может «искажать историю человека и восприятие насилия», а также «усугубить травму свидетеля или пострадавшего».

Женщины сталкиваются с оскорблениями с момента задержания

«Задержания и допросы проводят чаще мужчины. И только это уже ставит женщин в более уязвимое положение», — считает правозащитница Марина Костылянченко. «Все это сопровождалось угрозами группового изнасилования. Во всех красках описывали, что будет, если не сдам все пароли. Майку задирали. Один задирает, другой снимает на телефон. Это так унизительно», — приводятся в докладе свидетельства одно из потерпевших.

«Женщины сталкиваются с оскорблениями в свой адрес с момента задержания», — отмечает Костылянченко. Это могут быть не только слова, но и действия: неприятные прикосновения, осмотры, подглядывания. Известны также эпизоды сексуальных домогательств силовиков или случаи, когда женщин «начинали рассматривать как потенциальные объекты для своих сексуальных фантазий».

Участвовавшая в онлайн-презентации бывшая политзаключенная Яна Журавлева рассказала, что после задержания у нее все покрылось «толстой скорлупой» и она старалась не реагировать на сексистские шутки силовиков.

Особый вид пыток — «голые осмотры»

Экс-политзаключенная Ксения Луцкина также сталкивалась с подобным поведением. Например, один из надзирателей следственного изолятора не хотел выходить из кабинета врача, куда Ксения пришла на укол и должна была раздеться. Политзаключенная попросила, чтобы он соблюдал инструкцию МВД и не смотрел на нее. Охранник выругался и сказал, что «насиловать ее он не собирается».

Особый вид пыток в местах заключения — так называемые «голые осмотры», во время которых женщины находятся в особенно уязвимом положении и могут подвергаться сексуализированному насилию. Правозащитники включили в доклад рассказ об этом бывшей политзаключенной Киры Бояренко «Когда меня только привезли, состоялся «голый шмон», при котором мужчины-конвоиры не вышли из комнаты. Меня перед ними вначале заставили раздеться до трусов, а потом и их стянуть до колен и десять раз присесть. Меня начало трясти от ужаса, а эти конвоиры с меня смеялись».

«Женщина в пятьдесят лет несет ведро бетона»

Один из разделов доклада посвящен здоровью женщин-политзаключенных. По словам правозащитников, 70-80 процентов из них рассказывают о гинекологических проблемах, которые возникают из-за отсутствия предметов личной гигиены, должной медицинской помощи, а также на фоне стресса и истощения. Женщины говорят «про утрату идентичности в связи с нарушением своих репродуктивных функций».

«О каком уходе за собой можно говорить, если даже трусы в ШИЗО ты можешь иметь только одни? В моем случае было так. И только когда началось очередное сильное кровотечение, мне позволили передать в камеру еще одну пару нижнего белья», — приводятся в докладе слова бывшей политзаключенной Ольги Класковской, которая отбывала наказание в исправительной колонии №4 в Гомеле.

Политзаключенным сложно получить необходимые лекарства и медицинскую помощь. Подрывает здоровье и тяжелый труд в колонии. По словам Ксении Луцкиной, «это восемь часов работы на фабрике», а потом дежурства в бараках или по территории. Женщины-заключенные чистят снег, разгружают картошку, однажды вручную убирали территорию, когда в пенитенциарном учреждении прорвало канализацию.

Ксения также вспоминает, как политзаключенные ведрами носили бетон: «Женщина в пятьдесят лет несет ведро бетона через всю территорию, потому что завхозу колонии захотелось залить этим бетоном свой локальный участок».

Форма — розовое платье, зеленый костюм и синяя телогрейка

Когда женщины попадают в колонию, у них забирают вещи, в которых они приехали, оставить могут немногое и только черного цвета. В качестве формы выдают розовое платье, зеленый костюм (пиджак и юбку) и синюю телогрейку.

По словам Яны Журавлевой, заключенным, у которых нет возможности получать посылки или купить что-то дополнительно, выдают также шерстяные колготки, которые приходят в негодность после первой стирки, и «картонные ботинки». При этом женщины большое количество времени проводят на улице: во время уборки территории или проверок, которые особенно затягиваются в мороз, дождь или жару.

Ксения Луцкина признается, что удивилась, когда узнала, что мужчинам-заключенным можно иметь десять видов маек с разной длиной рукава, женщинам же — только две. Кроме того, мужчинам можно сшить форму на заказ, а женщины носят то, что выдали, а перешивать нельзя: «И когда идет женщина, которая носит 40-й размер, а на ней — форма 56-го, вопрос не в красоте, а в том, что задувает, и это очень холодно».

«Это не пять лет назад произошло. Просто мы об этом узнали»

На всех этапах заключения женщины подвергаются психологическому давлению, их часто шантажируют детьми. По словам Ксении Луцкиной, ей все время угрожали, что отберут сына. «Это был основной инструмент давления и причина, по которой я признала вину», — говорит Луцкина.

С появлением большого числа политзаключенных правозащитники узнали новые подробности о происходящем в женской колонии. К примеру, стало известно, что там есть «клетка позора», которая стоит во дворе и в которую помещают «нарушительниц» порядка.

Между тем Яна Журавлева отмечает, что «неполитические» заключенные «привыкли» к тому, что происходит в колониях, и «даже мысли не допускают, что может быть какое-то неповиновение». Она считает, что подобныя условия в местах заключения в Беларуси существуют давно: «Это не пять лет назад произошло. Просто мы об этом узнали. Мы это увидели, оказавшись там».