Коррупционный скандал в Ахалгорской больнице — расследование продолжается

Автор: Мурат Гукемухов

Администрация ахалгорской больницы несколько лет разворовывала бюджетные деньги, выделяемые на лечение жителей района, но на прошлой неделе к ним нагрянула контрольная проверка во главе с т.н. министром здравоохранения Сосланом Наниевым.

Этот случай исключительный, потому что администрация больницы всегда пользовалась покровительством высокопоставленных чиновников. Министр Наниев однажды пытался навести там порядок, но его будто кто-то одёрнул.

Для проведения фискальной проверки нужно было, чтобы сошлись три фактора.

Фактор первый. Частное расследование гражданской активистки Тамары Меаракишивли. Она выявила и предала огласке колоссальные финансовые злоупотребления и преступления в области медицины. (в материале я ссылаюсь на результаты расследования Тамары, с которыми в неформальных беседах соглашаются чиновники).

Фактор второй. Раздражение московских кураторов по поводу непомерных злоупотреблений и явных преступлений, сводящих на «нет» российскую помощь.

Ну и третий фактор – это появление молодого амбициозного министра, который (создаётся такое впечатление), использовал первые два как повод для кадрового разноса.

Он появился в больнице на утро после публикации расследования Тамары, в сопровождении представителя генпрокуратуры и своего заместителя, курирующего финансы и юридическую сторону работы министерства. После вскрытия сейфа в присутствии понятых была изъята вся документация больницы.

Из результатов частного расследования Меаракишвили следует, что в Южной Осетии действовала хорошо отлаженная коррупционная схема, которую Тамара называет «виртуальным здравоохранением». Схема эта была создана еще в бытность президентом Леонида Тибилова и без сбоев работала до начала декабря.

«Виртуальная» она потому, что существует лишь на бумаге и включает в себя одиннадцать фельдшерско-акушерские пунктов, небольшой стационар на девять палат, родильное отделение, поликлинику и станцию скорой помощи.

По документам все штаты укомплектованы– в основном бывшими сотрудниками. Так больше достоверности — не надо придумывать липовые дипломы, фальсифицировать справки о составе семьи и т.п. Все люди реальные, все стоят на учете в пенсионном фонде, налоговой инспекции и т.п. Единственный нюанс – они об этом не знают, и жалование за них получают другие люди.
В остальном все как в жизни: приказы о приеме на работу или о предоставлении трудового отпуска, авансовые отчеты за бензин, чеки за оплату мобильной связи и интернета для фельдшерско-акушерских пунктов.

У этой системы один минус — она не предполагает оказание медицинских услуг. Потому что прибыль приносят «мертвые души» или виртуальные медики, а они не лечат, а лишь числятся в зарплатной ведомости. Но имитировать хоть какую-то реальную деятельность необходимо.
Поэтому, например, вместо пятнадцати врачей и медсестер реально работает только трое-четверо, из которых лишь половина — это настоящие медики. Остальные – это медики ненастоящие, то есть зачисленные в штат «свои люди».

Настоящие медики (назовем их так) это, как правило, старательные молодые врачи из Цхинвали. Оплата по одной ставке, минус расходы на дорогу. Они в схеме не участвуют.

«Свои люди» – другое дело. Эти — посвящённые. Некоторые совмещают до пяти ставок и получают от 210—до 240 тысяч рублей в месяц, лишь изредка появляясь на работе. Это состоятельные, по местным меркам, люди, обладатели недвижимости во Владикавказе, Тбилиси и Москве.
Среди них есть два-три дипломированных медика, а остальные приняты на работу по критериям, далеким от профессиональных.

Выжившие пациенты наперебой рассказывают, как «доктор» забивал в поисковике симптомы, чтобы google поставил диагноз. В результате женщину с перекошенным от инсульта лицом, «чтобы не болело», трое суток лечили димедролом. Предчувствуя беду, соседи тайно привели к ней настоящего врача, который настоял на экстренной госпитализации в Тбилиси. Однако время было упущено, и больная скончалась в тбилисской клинике в день прибытия.

По выводам, сделанным Меаркишвили из расследования, главный архитектор и системный администратор этого проекта – Ангелина Баратова, обладает выдающимися способностями. Являясь инспектором по кадрам Центральной районной больницы и одновременно секретарём главврача, Баратова, согласно документам, успевает отрабатывать ещё и две медсестринские ставки в фельдшерско-акушерских пунктах, расположенных в разных деревнях. Недостаток образования в случае Баратовой с лихвой компенсируются талантом организатора и знанием человеческой природы — плести интриги и держать людей в повиновении она умеет.

Жизнеспособность системы обеспечивает «крыша» — люди в верхних эшелонах власти.
Часть денег, которые получает персонал по подложным ведомостям, начальнику кадров заносят в конвертах, после чего она отправляет их в Цхинвал. Среди адресатов есть и представитель администрации президента. Он получает ежемесячно 900 долларов США от больницы, плюс пятьдесят тысяч рублей персонально от Ангелины.

Еще два сотрудника Минздрава, получают по двадцать тысяч ежемесячно. Отработана так же система временной помощи. Например, у кого-то из чиновников намечается свадьба или ремонт в доме, он звонит в больницу, просит о помощи. Пару его родственников на два-четыре месяца оформляют в штат. То есть действует гибкая система покупки лояльности в зависимости от должности.

Схема лишь однажды был на грани краха — в 2017 году. В ту пору лидер оппозиции Анатолий Бибилов увлечённо выявлял и оглашал факты коррупции в разных сферах. В их числе были и злоупотребления в ахалгорской больнице. Став президентом, он инициировал проверку больницы. По выявленным нарушениям было возбуждено уголовное дело.

Но едва начавшееся следствие вдруг заглохло. Главврач отделался увольнением, а вот Ангелину Баратову президент Бибилов наградил званием «Заслуженный работник здравоохранения Республики Южная Осетия» с формулировкой «за большие заслуги в области здравоохранения». После этого больницу больше никто не беспокоил – до декабря.

Когда система здравоохранения разрушена — люди начинают умирать. Но только так можно вытащить деньги из бюджета. Поэтому, это не просто коррупционная схема, это схема на крови.
На ковидных больных, к примеру, зарабатывали так. За выезды «скорой помощи» к больным с коронавирусной инфекцией полагается т.н. стимулирующие выплаты. При этом фальсифицировать больных невозможно, потому что каждый случай должен быть подтвержден ПЦР-тестом, поэтому использовали реальных больных. Чтобы иметь возможность оформлять на них вызовы, больных не госпитализировали даже в случаях, когда это было необходимо.

Одной из таких пациенток была семидесятилетняя Нанули Гигаури. Она просила разрешения на госпитализацию в Тбилиси, жаловалась, что дети в Церовани, а здесь она совсем одна… Но ей отказывали. Ее нельзя было отпускать, потому что на нее оформляли по 5 вызовов в сутки. Так набирали нормативные смены и стимулирующие выплаты. Врачам – по 50 тысяч в месяц, медсестрам и водителям — по 25 тысяч, и это — только за одну смену. В центральной районной больнице две бригады «скорой помощи», каждая оформлена на две ставки. Судя по журналу вызовов на момент изъятия документов, в 2021 году они обслужили в общей сложности около 80 000 вызовов, то есть по 230 в сутки. Незаметные герои живут среди нас…

Один из настоящих врачей, приехавший из Цхинвали, после осмотра Нанули Гигаури понял, что шансов выжить у неё не осталось. При сатурации 68% ее держали на амбулаторном лечении. Доктор сказал: «Немедленно отправляем в Тбилиси. Так хоть умрёт в окружении родных». Через два дня женщина скончалась.

Из всех врачей, числящихся в штате районного ковид-госпиталя, реально работают лишь два молодых медика прикомандированные из Цхинвали. Вот уже три месяца, в отсутствии смены, они фактически живут в «красной зоне». Эти врачи не подозревают, что вместе с ними трудятся коллеги-призраки, которые получают зарплату по другой ведомости.

Когда Гигаури умерла, Тамара Меаркишвили описала её историю в соцсетях и отправила её президенту и генеральному прокурору. Но реакции тогда не последовало.

В Ахалгорском районе большая часть населения – старики. Многие из них люди одинокие — дети живут в Церовани или Тбилиси, а старики покидать родные могилы отказываются. До закрытия КПП «Раздахан» их навещали родные, они лечились в тбилисских клиниках, но три года назад «Раздахан» закрылся и теперь самочувствие и жизнь стариков зависит от местных докторов.
Министр Наниев обещает навести в больнице порядок.

Часть персонала уже уволена, часть переведена на одну ставку. Назначен новый главврач – Моника Джиоева. В Цхинвали у нее репутация приличного человека и хорошего специалиста.

Незадолго до начала проверки Ангелина Баратова выехала в Грузию. Она не сбежала, просто так совпало, что за месяц до проверки инспектор по кадрам заразился ковидом и ее направили на лечение в Тбилиси. Другое дело, что возвращаться она пока не собирается. В Тбилиси она купила детям квартиры и теперь занимается их обустройством. А в это время в Ахалгори, говорит Тамара, как в фильме про Аль-Капоне, проверяющие ищут чёрную бухгалтерию Баратовой.

Больница в Ахалгори

Материал подготовлен в рамках проекта «Вести из Южного Кавказа». В тексте содержится терминология и иные дефиниции, используемые в самопровозглашенных Абхазии и Южной Осетии. Мнения и суждения, высказанные в статье могут не совпадать с позицией редакции «Netgazeti» и тбилисского офиса Фонда Heinrich Böll.