«Руины порождают руины». Каким должно быть восстановление Украины

«За мгновение мы потеряли все. Не осталось абсолютно ничего. Мы никогда не сможем этого забыть. Это невероятно тяжело. Это невозможно простить. Очень трудно дожить до старости, а потом потерять все имущество», — рассказывает Татьяна Гладкова, председатель объединения совладельцев многоквартирного дома пятиэтажки на Сырце в Киеве, в которую восьмого июля 2024 года попала российская ракета.

Мы встретились с ней и еще двумя жительницами этого дома — другой Татьяной и Маргаритой — в разрушенной квартире в день Рождества. Даже в праздники они пришли расчищать и приводить в порядок свой дом. Уже на пороге изуродованного помещения, среди руин, можно заметить подушку со следами крови. Эта подушка из квартиры, где погибли мама с двумя детьми.

Весной 2025-го года эти разрушенные квартиры должны снести и начать восстановление.

Татьяна, владелица этой квартиры, даже среди руин пытается встретить меня как настоящая хозяйка. Я получила от нее в подарок рождественский пряник и ощущение надежды, которым живут эти люди.

По оценкам украинского правительства, с начала войны свои дома потеряли по меньшей мере 3,5 млн украинцев.

Однако восстановление — это не только кирпичи и цемент. Это также моральное восстановление общества и сохранение культуры в травмированных войной общинах.

Кроме того, перед Украиной стоит дилемма: привлекать к восстановлению иностранных специалистов, или лидерство и принятие решений должны остаться исключительно за гражданами этой страны?

Широкомасштабная война продолжается уже более трех лет. За это время украинцы сумели восстановить некоторые разрушенные дома и научились находить неожиданные решения.

Елена Чумакова — координатор инициативной группы жителей дома на проспекте Лобановского в Киеве. В ее дом российская ракета прилетела на третий день войны.

Никто не погиб, но несколько верхних этажей многоэтажного дома были практически уничтожены. В доме Елены 129 квартир. Почти всем, кто там жил, пришлось уехать.

«Это был первый месяц войны. Никто не знал, что делать. Поэтому мы решили собраться вместе. Мы не ожидали, что кто-то восстановит это за нас. Потому что шла война, а россияне еще стояли под Киевом», — рассказывает она.

Небольшая группа жителей — среди них и Елена — собрали средства, чтобы самим начать ремонт. Деньги им жертвовали как жители дома, так и посторонние люди.

«За месяц мы убрали весь мусор, который могли вынести самостоятельно. Мы поставили дополнительные опоры. Дом был настолько поврежден, как будто его кусок вырвали. А верхние этажи шатались. Обращались тогда, кстати, во все инстанции. Мы наняли архитектора, чтобы он разобрался, что нам делать дальше», — вспоминает Елена.

Попадание в дом произошло в феврале 2022 года, а в мае киевские власти включили его в программу восстановления за счет городского бюджета.

Новый 2023-й год Елена встречала в собственной квартире — за полгода дом полностью восстановили.

Ирпень — город-спутник Киева, который российская армия частично оккупировала в начале войны, а украинская — через месяц освободила. Погибли около 300 мирных жителей, а еще многие тысячи были эвакуированы, поскольку город подвергся мощным бомбардировкам и обстрелам.

Сегодня Ирпень — это пример того, как восстановление может происходить уже во время войны.

«После деоккупации организации разного уровня со всего мира хотели помочь Киевской области и Ирпеню, Буче, Гостомелю. Прислали гуманитарную помощь стройматериалами», — рассказывает главный архитектор Ирпеня Иван Кипиш.

Мы встретились с Иваном на улице Багирова, которая была сильно разрушена во время боевых действий. Здесь гудит строительная техника, большинство фасадов восстановлены или же построены с нуля. Теперь они все выглядят однотипно: одинаковые цвета отделочных материалов и типичные заборы вокруг. Иван не совсем доволен тем, как планировалось и начиналось это восстановление.

«Так, чтобы показать как можно быстрее результат, а не воспользоваться шансом и сделать правильную улицу», — считает архитектор. Он объясняет, что улица получилась узковатой, без зеленых зон и достаточного места для проезда, например, крупногабаритного транспорта.

В первые дни войны оказалось, что именно такие детали могут иметь решающее значение, когда на улице должны разминуться военная техника и эвакуационный транспорт.

Впрочем, по словам Кипиша, большинство местных жителей довольны результатом.

«Люди получили новые красивые монохромные дома, и это якобы лучше, чем было. Но с точки зрения градостроительства, это не лучше. Потому что в левом ряду домов негде парковать машины. Поэтому эти автомобили будут стоять на проезжей части. На этой дороге, как и раньше, не будет двустороннего движения».

Архитектор считает, что восстановление, даже жилое, должно опираться на комплексный план развития городов и стратегическое проектирование их вида.

Восстановление жилья сейчас в значительной степени финансируют крупные международные организации, такие как ООН и Европейский Союз. Но руководит этим процессом украинское государство.

В таких местах, как Ирпень, отдельные страны или доноры оплачивали восстановление конкретной школы или детского сада. Таким образом происходило своеобразное распределение задач и проектов между всеми, кто готов помочь.

Благодаря этому восстановление идет достаточно быстро, хотя и по сей день тысячи местных жителей ждут новое жилье. Это подтверждает основательница ОО «Институт устойчивого развития общин» Михайлина Скорик-Шкаровская.

«Количество разрушенных домов — до трех тысяч. Около 10 тысяч человек до сих пор являются переселенцами без имущества, без собственного жилья. И живут они во временных домах. Они мечтали, что через полгода или через год кто-то поможет им отстроиться. Но этого не произошло. Теперь они в депрессии, потому что понимают: этот процесс будет длиться годами», — рассказывает Михайлина.

К этому добавляется нехватка строителей на рынке труда из-за мобилизации и гибели мужчин на фронте.

Другой вопрос — сколько Украина и международные доноры могут потратить на восстановление во время войны, когда ежедневно и каждую ночь продолжаются ракетные и беспилотные обстрелы всей страны? Это дилемма, но некоторые считают, что восстановление уже здесь и сейчас важно, чтобы дать надежду людям, которые покинули страну. Оно показывает им, что есть к чему вернуться, убеждена Михайлина.

По данным украинского МИД, за границей сейчас живут около 7,5 миллионов украинцев.

«Надо отстраивать школы, если мы хотим, чтобы украинцы были дома. То же самое с жильем. — говорит Скорик-Шкаровская. — Это базовые потребности людей, которые остаются в Украине, — иметь жилье, медицинское обслуживание и социальную инфраструктуру для своих детей, потому что я не могу жить и работать в Украине, если моему ребенку негде учиться».

Ирпень — маленький город-спутник столицы. В крупных городах, таких как Харьков, восстановление будет выглядеть совсем иначе.

В апреле 2022 года — всего через два месяца после начала полномасштабного вторжения — городской голова Харькова Игорь Терехов обратился к всемирно известному британскому архитектору Норману Фостеру с просьбой разработать генплан восстановления города после войны.

Фостер известен тем, что переделал купол немецкого Рейхстага в Берлине после воссоединения Германии, а также проектировал много знаковых зданий во всем мире.

Фонд Нормана Фостера — это некоммерческая организация, которая работает вместе с группой украинских архитекторов и международных экспертов над планом восстановления послевоенного Харькова.

Сейчас архитекторы работают над пятью пилотными проектами. Они охватывают восстановление жилья, строительство мемориала погибших из-за российской агрессии, а также восстановление и развитие промышленной зоны города, набережной реки Лопань. Один из проектов предусматривает создание научного района.

«Первый конкурс, который мы провели, касался проекта восстановления жилья. Второй конкурс — это проектирование исторического центра, а следующим будет научный район. Он является уникальной концепцией, поскольку большинство бизнес- и технических парков являются монокультурными [то есть, там нет ничего, кроме офисов и производств — Би-би-си]», — рассказал Би-би-си лорд Фостер.

Он предлагает объединить университеты с жилыми домами и школами, а также оставить место для отдыха в зеленой зоне, которая будет совсем рядом, как и современные бомбоубежища.

В целом же в Харькове сосредотачиваются прежде всего на восстановлении жилья.

В конкурсах, о которых рассказал Би-би-си лорд Фостер, участвовали как иностранные, так и украинские архитекторы. Но среди победителей, по данным Би-би-си, украинских архитекторов не было.

«Конечно, было такое убеждение, особенно на местах, что привлечены должны быть только украинские архитекторы. Но, в конце концов, эту точку зрения не поддержали. Победил более широкий подход», — объяснил Норман Фостер.

Уже во время войны возникает эта дилемма: кто должен отстраивать Украину и определять будущее ее городов? Будет ли оно «ощущаться» украинским, если за дело возьмутся иностранные специалисты? В то же время Украина не может справиться самостоятельно.

По словам лорда Фостера, для него и его фонда работа в Харькове — это скорее филантропия. Они не имеют коммерческой выгоды от этого сотрудничества, «уделяя огромное количество времени, энергии и тратя на это много собственного финансирования».

Некоторые украинские эксперты, с которыми поговорила Би-би-си, скептически настроены относительно чрезмерного привлечения иностранных архитекторов. Они убеждены — именно украинские специалисты должны играть главную роль в восстановлении.

Евгения Губкина — украинский архитектор и историк архитектуры. Она уехала из Харькова еще в 2022 году, после вторжения России, и сейчас читает лекции в Школе архитектуры Bartlett Университетского колледжа Лондона.

«Почти каждые пять-десять лет у нас были новые генеральные планы Харькова. Харьков во все времена был городом архитекторов. У нас было три профессиональных школы. Поэтому, безусловно, у нас было много дискуссий по генплану города. План Нормана Фостера также стал частью нашего внутреннего обсуждения», — рассказывает Евгения.

Она отмечает, что харьковчане очень активны в таких вопросах. Именно они должны быть инициаторами перемен.

Украине не хватает собственных архитекторов из-за многолетнего «оттока мозгов», признает главный архитектор Ирпеня Иван Кипиш.

По данным городских властей, российские обстрелы повредили или разрушили в Харькове по меньшей мере девять тысяч зданий. Игорь Терехов убежден, что город нужно отстраивать по новым принципам. И для этого требуется визионерский подход.

«Во-первых, это легендарный архитектор и настоящий визионер. Он не просто строит новые здания или составляет план. Он создает новую концепцию города. Участие Нормана Фостера гарантирует, что Харьков станет не просто отстроенным городом, но и превратится в центр талантов и инноваций», — отвечает Игорь Терехов.

Почему важно иметь такого известного международного архитектора, как лорд Фостер, тогда как в самом Харькове есть много специалистов и есть собственные архитектурные школы?

«Конечно, это правда, что у нас в Харькове есть украинские архитекторы. Назову нескольких, кто работает над проектами вместе с лордом Фостером в Харькове: это Максим Розенфельд, Юрий Спасов, Дмитрий Фоменко. Но важно привлечь всемирно признанного архитектора, поскольку он может разработать концепцию Харькова как нового города с новым имиджем, который может привлекать людей и таланты в будущем», — убежден харьковский городской голова.

Бородянка под Киевом уже частично отстраивается после пережитой в начале войны российской оккупации и ужасных разрушений. По данным Офиса генерального прокурора, более 340 мирных жителей здесь были убиты российскими войсками или погибли от обстрелов, а некоторые люди до сих пор считаются пропавшими без вести.

Российские танки и истребители обстреливали жилые кварталы в центре города.

Восстановление частично разрушенного города — трудная задача для председателя поселкового совета Бородянки Александра Сахарука. Когда Би-би-си с ним встретилась, он был очень занят, его телефон постоянно звонил.

Сейчас Бородянка включена в правительственный проект восстановления.

«В первую очередь будем восстанавливать жилые дома, чтобы люди могли как можно быстрее вернуться в свои квартиры. Затем наступит очередь Дворца культуры», — рассказывает Александр Сахарук.

По его данным, в Бородянке разрушены более двух тысяч объектов, включая девять многоэтажек. Документация для восстановления подготовлена. Он надеется, что первые камни заложат в 2025 году.

Некоторые иностранные доноры уже полностью завершили свои проекты в этом городе. В 2022-2024 годах Литва взялась за восстановление здесь школы.

Российские военные использовала эту школу как штаб и оставили на стенах оскорбления и угрозы в адрес украинцев. Некоторые классы выгорели. В других — огромные дыры и трещины в стенах. Школьные доски и портреты украинских писателей были продырявлены пулями.

Но сегодня здесь стоит современная, просторная школа, куда вернулись дети и учителя.

Светлана Николаевна Попова — директор Бородянского литовско-украинского лицея № 1. Как и у некоторых семей ее учеников, ее собственный дом был разрушен.

Как и многие люди в Бородянке, Светлана Николаевна пока живет во временном жилье — небольшом деревянном доме, который подарили двое украинских предпринимателей из Донецкой области.

Сегодня многие местные жители в Ирпене и Бородянке вынуждены жить в тесном, некомфортном временном жилье, где порой сложно даже помыться или приготовить еду. Особенно болезненно это для людей старшего возраста и тех, кому трудно передвигаться.

Эти люди живут надеждой на получение нового жилья, которое часто еще даже не начали возводить. И если в дальнейшем Украине придется справляться без американской помощи, то, вероятно, время ожидания будет еще больше.

По словам Светланы Николаевны, постройка новой школы побудила украинские семьи возвращаться в Бородянку из-за границы. Они убедились, что их дети могут там жить и учиться даже во время войны.

Поэтому, по ее мнению, разрушенные украинские школы нужно восстанавливать уже сейчас: «У нас есть ученики, которые переехали в Бородянку из-за войны из Луганской и Донецкой областей именно потому, что у нас есть эта новая школа, где Литва построила современное безопасное укрытие».

Директор школы признается, что работа в ней помогает ей самой отвлечься и забыть о той пустоте, которая осталась на месте ее собственного дома.

«Литва — это очень маленькая страна с большим сердцем, которая отстроила нашу школу. Мы очень благодарны, потому что это единственное такое место для людей, которые лишены своих домов и всех выгод жизни».

Пока в бородянском литовско-украинском лицее дети отмечают праздники и сидят на уроках в убежище, в соседнем городском дворце культуры бьют барабаны.

Именно так — барабаны. Российское вторжение разрушило городскую музыкальную школу. А этот дворец культуры приютил ее учеников. Хотя боевые действия затронули и его.

Здесь до сих пор протекает крыша, выбиты двери и окна, повреждены стены. Впрочем, дворец уже работает и предлагает, в частности, посетить музей российской оккупации под куполом парашюта с российского военного самолета.

В Бородянке убеждены, что искусство и культура помогают людям справиться с психологическим давлением войны. Благодаря этому они получают возможность переключиться с выживания на что-то совсем другое — наполненное смыслами и красотой.

Кроме того, у нынешних украинских детей не будет другого шанса прожить свое детство. Либо они смогут сделать это сейчас, как та девочка, которая упорно била по барабанам в перерыве между воздушными тревогами, либо потеряют это время и будут помнить только войну.

На конец 2024 года, по данным министерства культуры, из-за войны в Украине были разрушены или повреждены 2156 учреждений культуры.

Би-би-си встретилась в Бородянке с Натальей Вышинской, которая руководит городским отделом культуры, Валентином Моисеенко, который занимается его историческим наследием, и Тамарой Шеховцовой, которая возглавляет музей российской оккупации. Все они работали над восстановлением культурной жизни в городе.

«Нам сказали, что придется выживать самостоятельно, потому что денег у государства нет. Прежде всего оно будет работать над тем, чтобы обеспечить людей жильем, едой и тому подобным. Культура не стоит на повестке дня. В этом Дворце культуры не было ни электричества, ни отопления, ни окон, ни дверей, ничего. Мы сделали то, что могли, практически самостоятельно», — вспоминает Наталья Вышинская.

Восстанавливать работу Дворца культуры помогали иностранные спонсоры и общественные организации.

«Раньше, когда мы впервые проводили акцию на городской площади, нам говорили: „Как вы смеете, как можно проводить мероприятие, когда здесь, в нескольких шагах, гибли люди, а ты поешь? Но теперь они тоже поют»», — добавляет Вышинская.

Кинорежиссер и общественный активист из Ирпеня Руслан Савчук тоже убежден, что культуру нужно восстанавливать уже во время войны. В Ирпене он занимается разрушенным во время боев домом культуры. Построенный еще в советские времена, этот культурный центр сейчас лежит в руинах. На его скрученных, обгоревших и обвисших перекрытиях теперь отдыхают и воркуют голуби.

Они пока — единственные посетители этого некогда главного культурного центра города-спутника Киева.

Руслан считает, что восстановление мест, где люди могут смотреть спектакли или фильмы, жизненно важно для общества и во время войны, и после нее. Он надеется построить новый культурный центр за счет донорских средств и при поддержке и координации областной и городской власти.

«Уже есть доноры, которые пообещали нам средства. Эти жертвователи не могут давать деньги на оружие, но могут профинансировать восстановление культурного учреждения», — рассказывает Руслан Савчук.

В феврале 2024-го года фонд ЮНЕСКО подсчитал, что для восстановления культурных и туристических объектов Украине понадобится не менее девяти миллиардов долларов. Там также заявили, что умышленное разрушение культуры может приравниваться к военному преступлению.

Российское политическое и военное руководство не комментировало заявления ЮНЕСКО и Украины об уничтожении российской армией украинской культуры.

Профильный министр по развитию общин и территорий Алексей Кулеба не ответил на запрос Би-би-си об интервью. Би-би-си не получила комментариев от украинского правительства относительно того, как оно видит это восстановление, сколько это будет стоить и как уменьшить коррупционные риски.

Прямые убытки от войны составляют не менее 150 миллиардов долларов. Но общая стоимость восстановления страны может быть в разы выше, отмечает директор Киевской школы экономики (KSE) Тимофей Милованов. Он и его коллеги сотрудничают со Всемирным банком и предоставляют ему данные для прогнозов по украинскому восстановлению.

Би-би-си разговаривала с ним еще до последних контактов США и России, решения Трампа приостановить USAID и подготовки соглашения о ресурсах.

«Прямые убытки меньше оцененных потребностей в восстановлении. Эти потребности оцениваются более чем в 400 миллиардов долларов. Если мы хотим восстановить все, включая полностью уничтоженные города на оккупированных территориях, то эта цифра будет значительно больше», — говорит глава KSE.

В Украине много говорят о том, что за ее восстановление должна заплатить именно Россия, страна, которая на нее напала и разрушает. Это может иметь как форму репараций, так и взыскания в пользу Украины замороженных российских зарубежных активов. При этом речь должна идти как о доходах от них, так и об их непосредственной передаче и продаже.

Пока ЕС согласовал передачу Украине только доходов от этого имущества и капитала, но не их самих.

Ранее Украина рассчитывала на поддержку США. Но Дональд Трамп в третью годовщину полномасштабного вторжения России заявил, что его страна уже сделала достаточно. «Странно об этом спрашивать. Мы и так уже потратили 350 млрд долларов», — ответил он на вопрос журналистов о том, будут ли США отстраивать Украину.

По его мнению, Украина также должна вернуть все те деньги, которые получила от его страны, защищаясь от российской агрессии.

Впрочем, украинский президент Владимир Зеленский заявил, что по состоянию на февраль 2025 года Украина получила от США не 350 млрд, а примерно 100 млрд долларов различной помощи. Часть этой суммы, как он отмечает, — безвозвратные гранты.

По данным Конгресса, в целом Америка выделила Киеву 183 млрд долларов, включая средства для оборонных предприятий США. Те производят оружие на замену отданным Украине гаубицам, танкам, противотанковым ракетам и тому подобное. Но часть этой помощи Украина еще не получила.

Кроме того, США могут инвестировать в инфраструктуру Украины, в частности порты, в рамках будущего соглашения. Рассматривается вариант, согласно которому Вашингтон и Киев могли бы создать совместный инвестиционный фонд, из которого финансировалось бы восстановление страны.

Украинское правительство прогнозирует, что восстановление страны будет стоить 500 млрд долларов. Такую оценку к третьей годовщине полномасштабного вторжения огласил премьер Денис Шмыгаль.

Кроме всего прочего, Украине нужно будет восстанавливать свою энергетику и дороги, что потребует дополнительных средств.

Иностранные и украинские эксперты оценивали стоимость этих проектов еще до вступления в должность Дональда Трампа. Им понадобится время, чтобы переосмыслить, что из этого останется актуальным в новом мировом порядке. И сколько именно поддержки окажут ЕС, Великобритания, Канада — все те партнеры Украины, которые готовы помогать ей и дальше.

«Украина может рассчитывать на поддержку в размере, скажем, 300 миллиардов долларов — это стоимость замороженных активов России. Кроме того, есть еще семьдесят шесть миллиардов, которые уже были выделены союзниками и партнерами», — объясняет Тимофей Милованов.

«Когда решили восстанавливать наш дом, думали: откуда можно рассчитывать на какие-то деньги? Но жизнь продолжается, у меня нет ответа, но я точно знаю, что нельзя жить в хаосе, потому что он порождает новый хаос. Руины порождают руины», — говорит киевлянка Елена Чумакова.

Во многих окнах в ее многоэтажке на проспекте Лобановского вечером горит свет. Еще год или полтора назад некоторые из них были всегда темными. В морозную киевскую ночь, когда за этими окнами снова и снова раздаются взрывы сбитых дронов, это дает надежду, вопреки всему.